Англия

Среди других крупных цирков Европы можно назвать цирк Амара в Англии. Это восьмимачтовое шапито на четыре с половиной тысячи зрителей. В труппе сорок артистов. Основными в программе этого цирка являются конные номера. Лучший из них - "Карусель белых лошадей" Гольцмера. Высшую школу, причем не на легких лошадях, а на тяжеловозах демонстрирует Вилли Майер; лилипуты Людо и Роберто показывают дрессированных пони и свиней. Известный советским зрителям по фильмам 20-х годов и по гастролям у нас дрессировщик Тогарэ выступает со львами, медведями и шимпанзе. Гвоздем программы этого цирка является номер "Тигр верхом на лошади" Гарри Белли.

В 1957 году, за неделю до начала наших первых гастролей в Англии, я прибыл в эту страну и был представлен члену парламента, одному из руководителей Англо-Советского общества дружбы, господину Плетс-Миллсу. В разговоре у него дома за обеденным столом мы, естественно, коснулись и искусства цирка.

- Не находите ли вы, - сказал мой собеседник, что цирк самый консервативный вид искусства, если вообще его позволительно именовать искусством.

- А часто ли вы ходите в цирк?

- Я был там раза три в детстве да еще раза три ходил с моим маленьким сыном. Думаю, что даже любители ходят в цирк не больше одного раза в год, потому что, во-первых, там целый сезон идет одна и та же программа, а, во- вторых, сами программы страшно однообразны. Я по крайней мере не заметил в ней ничего нового. Разве что акробаты вместо одного сальто-мортале делают два, а жонглеры научились бросать в воздух больше колец и мячей. Ну а уж шутки клоунов! Вы меня извините - они как были, так и остались на грани приличия, а то и переступают эту грань. Нет, что ни говорите, цирк - это не театр, где каждый месяц можно посмотреть новый спектакль. Цирк - допотопное искусство.

Я не спорил с ним, так как примерно теми же словами оценивали цирк другие мои собеседники, которых я встречал в разных странах.

Правда, господин Плетс-Миллс говорил все это до гастролей советских артистов. После первого же представления, на приеме, он подошел ко мне и сказал, что берет обратно все свои слова о цирке, сказанные тогда, за обедом. И готов признать, что цирк - настоящее искусство.

- Что вы сделали с лондонцами! - воскликнул он. - Они кричали и били в ладоши как сумасшедшие. Признаюсь, что и сам я вел себя несдержанно.