Луиза Спитцер. Странные люди (Перевод с английского Т. Ротенберг)

- Папочка, возьми меня в цирк!

Отец продолжал читать газету.

- Папочка, - Билли потянул к себе газету, - пожалуйста, возьми меня в цирк. Я ни разу там не был, ты же обещал сводить меня. Я сейчас хочу пойти, папочка.

- Хорошо, Билли, не ной как грудной ребенок. Я тебя прекрасно слышу.

Отец оторвался от газеты и взглянул на сына, потом он перевел взгляд на жену, сидевшую на другом конце дивана. Она аккуратно наносила на ногти яркий красный лак.

- Пойдешь, папочка?

- Куда? - рассеянно спросил отец.

- Пойдешь со мной в цирк? Джимми из соседней квартиры идет со своим отцом, - сказал Билли, еле сдерживая слезы.

- Так почему бы тебе не пойти с ними? Джимми с удовольствием взял бы тебя с собой.

- Я с тобой хочу, ты обещал.

- Фред, ради бога, сходил бы ты с ним, - сказала Элен и начала дуть на ногти. - Ты еще ни разу с ним никуда не ходил, и, по-моему, настало время проявить хоть какой-то интерес к собственному сыну.

И она опять стала дуть на ногти.

- Слушай, Элен, это же нечестно! Чего ты от меня хочешь? С работы я возвращаюсь поздно вечером, воскресенье - единственный день, когда я могу хоть немножко отдохнуть и отвлечься. Неужели я и на это не имею права? По-твоему, я должен тащиться сейчас в этот цирк?

- А я? Обо мне ты подумал? Представь себе, мне тоже хочется иногда отвлечься! Всю неделю я вожусь с ним и слушаю его нытье. Я, по-твоему, Не имею права отвлечься и отдохнуть?

- Бедняжка, как мне жаль тебя! - сказал он, коротко и зло рассмеявшись.

- Смейся, смейся, я и не надеялась, что ты поймешь меня. Вот если бы ты провел с ним хоть одно утро, выслушивая бесконечные капризы, тогда бы ты меня понял.

- Очень мило с твоей стороны говорить подобные вещи при собственном ребенке. У детей, к твоему сведению, тоже есть чувства.

- Да он не слышит. Он, как видишь, занят игрушками, и вообще, я бы на твоем месте воздержалась от подобных замечаний. Насколько я понимаю, сам ты не горишь желанием сходить с ним в цирк.

- Ничего подобного, я просто немного устал. Ну-ка, Билли, - он легонько поддел его ногой, - если ты хочешь пойти в цирк, я схожу с тобой.

- Если тебе не хочется, мы можем и не ходить, тогда почитай мне что-нибудь смешное.

- Ну что ты, Билли! Конечно, мне хочется сводить своего маленького мальчика в цирк. В конце концов, всю неделю у меня нет времени, чтобы побыть с тобой. Собирайся, надевай шапку, пальто - мы идем.

Билли вскочил на ноги.

- Распрекрасно - хорошо, хорошо-прекрасно! - закричал он и бросился в свою комнату.

- Билли, дорогой, надень под пальто свитер, на улице холодно, ты простудишься! - крикнула ему вслед Элен и осторожно потрогала ногти, проверяя, высохли ли они...

- Леди и джентльмены! Перед вами - Лилиан, самая сильная женщина в мире, четыре сотни железных мускулов! Подойдите все сюда и взгляните на этого Геркулеса в образе женщины, на единственную женщину в мире, которая может разом поднять десяток крупных мужчин - почти тонну! Через несколько минут, леди и джентльмены, Лилиан продемонстрирует вам свое искусство. Сейчас мы пригласим на этот помост десять мужчин из публики, и все увидят, как она их поднимает, десять крупных мужчин, совершенно верно, сэр, - почти целую тонну.

Билли с отцом стояли в центре толпы. Отец взял его за руку и подвел ближе к огромной женщине. Билли откусил большой кусок от своей конфеты из сахарной ваты, оставившей у него на подбородке яркий след, и уставился на Лилиан. Она была грандиозна. Никогда в своей жизни он не видел таких больших людей. На ее шее, плечах и руках вырисовывались мускулы. У нее была смешная маленькая головка с мягкими короткими волосами, подвязанными красной шелковой ленточкой.

Она сидела в большом, массивном кресле, широко расставив ноги, икры которых были так велики, что она не могла бы соединить ноги вместе. Она была обута в красные сатиновые сандалии. Две яркие красные ленты, поддерживающие эти сандалии, обвивали каждую из ее гигантских ног, как ленты балетных туфель, и по сравнению с могучим торсом ступни этих ног были так малы, что не верилось, что она сможет удержаться на ногах, если встанет. Она смотрела на толпу вокруг и приветливо улыбалась. На щеках у нее были две глубокие ямочки, а подбородок терялся в складках шеи.

Билли дернул отца за пальто.

- Пап, отчего она такая? - прошептал он.

- Тише, она может тебя услышать! Лилиан улыбнулась Билли.

- Привет, детка, - сказала она. - Ты хороший мальчик. Как тебя зовут?

Билли прижался к руке отца и посмотрел на него снизу, словно прося помощи.

- В чем дело, Билли? Скажи ей, как тебя зовут. - Отец слегка подтолкнул его вперед.

Билли посмотрел в глаза Лилиан, они были голубые и добрые.

- Меня зовут Билли, - смущенно пробормотал он.

- Хорошее имя, - сказала она, - хочешь пожать мне руку, Билли?

Билли снова взглянул на отца.

- Ну, иди же, - сказал тот, - что с тобой? Она не сделает тебе больно.

Билли застенчиво протянул Лилиан руку, и она взяла ее в свою огромную лапу. Рука его потерялась в мягких складках потной плоти. Лилиан держала ее очень осторожно, а потом начала легонько поглаживать другой рукой.

- Видишь, - сказала она. - Я не сделаю тебе больно, ты такой хороший мальчик. Хоть я и правда очень сильная, но я никому не сделаю больно, особенно такому маленькому мальчику.

Билли убрал руку и прошептал отцу, что он хочет уйти. И пока они не потерялись в толпе, Лилиан провожала их взглядом. Они с трудом выбрались, люди стояли разинув рты, некоторые - широко раскрыв глаза, рассеянно жевали кукурузные хлопья, другие, прикрывая рот рукой, пересмеивались и перешептывались.

- Билли, хочешь хлопьев?

- У меня есть еще конфета, - ответил Билли. - Пап, думаешь, у нее есть свой маленький сынок?

- Господи, откуда я знаю. Не представляю, кто мог бы жениться на такой женщине - разве что только из-за денег. Эти циркачи весьма здорово зарабатывают на таких вещах.

- Правда, а почему?

- Потому, что очень многие готовы платить деньги за то, чтобы посмотреть на них - ведь они уроды и встречаются очень редко. Почему ты захотел уйти, мне было интересно посмотреть, как она их подымет. Да уж, она действительно должна быть потрясающе сильной. Ну а теперь куда мы направляемся? Шпагоглотателей и чревовещателей мы уже видели. Давай посмотрим лилипутов, они должны понравиться тебе, они такие же маленькие, как ты.

- И им столько же лет?

- Не говори глупостей. Они совсем взрослые, как мы с мамой, только очень маленькие, как гномы из сказок.

- А они... настоящие?

- Конечно, как все люди. Их здесь много, и все они живут в крошечном домике. Пойдем же, Билли, только не висни на моей руке, а то мне приходится тащить тебя, ты уже большой мальчик.

Они стали проталкиваться сквозь толпу, мимо "гуттаперчевых" мужчин и женщин, извивавших и сгибавших свои тела, заставляя их принимать совершенно нечеловеческие позы, мимо дрессированных тюленей, мимо татуированной женщины и наконец добрались до колонии лилипутов. Четверо крошечных человечков с лицами старичков и телами детей сидели там на маленьких стульчиках и разговаривали с людьми, собравшимися вокруг. За их спиной стоял небольшой домик с непропорционально большими окнами, сделанными с таким расчетом, чтобы в них можно было легко заглянуть и убедиться, что он обставлен, как обычный современный дом. Над домом висела надпись, сообщавшая, что в нем живут пять самых маленьких в мире человечков.

- Ха, они не больше меня, - прошептал Билли своему отцу. - Какими же они были крошечными, когда были еще маленькими. Их и разглядеть-то было трудно, я-то знаю.

- Да нет же. Они родились такими же, как мы с тобой; просто они перестали расти, когда были еще детьми, - тоже шепотом ответил ему отец.

- Они в конторе работают, как ты, папа?

- Нет, конечно. Как могут такие маленькие люди работать в конторе? Им бы понадобилась специальная мебель и масса других нестандартных вещей.

- Чем же они тогда занимаются?

- Ну те, кому повезет, работают, например, в цирке. Не знаю, что делают остальные.

- Значит, они так и сидят здесь целыми днями, чтобы люди могли смотреть на них? Думаешь, им это нравится?

- Господи, да откуда же мне знать? - сказал отец. Все эти вопросы начинали действовать ему на нервы. - Они зарабатывают здесь приличные деньги и, наверное, довольны. Ведь это сравнительно легкая работа.

- А лилипуты женятся?

- О, думаю, что да, на других лилипутках, наверное.

- И у них родятся крохотные лилипутами?

- Не знаю я, кто у них родится! Не задавай столько вопросов, они могут тебя услышать. Нехорошо говорить о человеческих странностях.

- Каких странностях?

- О таких особенностях, которые отличают человека от остальных людей, делают людей такими уродами, которых показывают в цирке.

- А у меня тоже есть странности? Я могу перестать вдруг расти и остаться навсегда лилипутом? Что, если я никогда не стану таким высоким и большим, как ты, папа? - встревоженно спросил Билли.

- Конечно, нет, Билли. С чего это ты взял? Скажите, что там случилось, что там происходит?

Зазывала колонии лилипутов, стоявший молча в стороне, нагнулся и заглянул в одно из окон домика.

- Нет его, - сказал он, - где только черти носят эту тварь. Знает ведь, что должен сидеть перед домом. Джейк, - позвал он нетерпеливо, - где ты? А ну быстро выходи сюда!

В домике послышался шум, дверь приоткрылась, и на крыльцо вышел человечек; несмотря на аккуратно пригнанный костюм и седеющие волосы, на первый взгляд его можно было принять за маленького мальчика. Он вышел неуверенно, словно ребенок, ожидающий шлепка, но при взгляде на его лицо с глубокими морщинами вокруг испуганных глаз, твердой линией рта и бледной старческой кожей вас пронзало внезапное сознание того, что перед вами старик.

Зазывала подтолкнул его к свободному стулу и что-то шепнул ему на ухо.

- Я уж совсем собрался выйти, - сказал Джейк тоненьким голосом и, сев в креслице, съежился.

- И за что только, вы думаете, вам деньги платят, - зло ворчал зазывала, - за то, что вы тут сидите без дела, а мы за вас работаем? Да чего это вы о себе воображаете? - Он встряхнул стул, стул покачнулся на тонких ножках.

Джейк отчаянно вцепился в подлокотники.

- Ах, оставь меня наконец в покое, животное. Я ведь сказал тебе, что собирался выйти.

Зазывала снисходительно усмехнулся и вернулся на свое прежнее место. Он наклонился к людям, стоявшим вокруг него, и сказал громким шепотом:

- Этот никогда не бывает на месте вовремя. Вечно придумывает самые идиотские причины, чтоб уйти в дом, и что он там только делает все это время? - И он заговорщицки подмигнул аудитории. Люди засмеялись, а Джейк стал смотреть на свои ноги, делая вид, что он ничего не слышит.

- Пойдем, папочка, давай уйдем отсюда, мне здесь не нравится, - сказал Билли и потянул отца за рукав.

- Что с тобой, Билли, как только становится интересно, ты сразу хочешь уйти.

- Я-то думал, что маленьким мальчикам должны нравиться лилипуты, они ведь такие же маленькие, как они сами, - сказал человек, стоявший рядом с ним. - А ну-ка скажи, видел ты девушку с мхом на голове?

- Девушка с мхом вместо волос? Где она? - спросил отец Билли.

- Ее показывают рядом с Великаном. Волосы у нее спутанные и лохматые ярко-зеленого цвета и стоят дыбом, как настоящий мох. Она обыкновенная хорошенькая девушка - лицо, фигура и вообще, - только вот волосы ну прямо как у чучела, сынок, можешь мне поверить.

- Нет, серьезно? Как же это она ухитрилась? А волосы настоящие? - заинтересовался отец Билли.

- Да, волосы-то ее собственные, просто она с ними что-то сделала. Тут болтали, что она моет их очень старым пивом и какими-то семенами - вот они и стали такие, - сказал незнакомец.

- Зачем она это сделала? Так красивее? - спросил Билли.

- Как же, - засмеялся незнакомец, - видел бы ты ее! Жаль, я не взял жену, она навсегда перестала бы жаловаться на свой перманент. И зачем только девчонка это сделала? Подзаработать думала, побей меня бог.

- Ну что, Билли, хочешь взглянуть на нее? Нет, почему? Да что с тобой, наконец! Сначала просишь взять тебя в цирк, а потом ничего не хочешь смотреть, - обиженно сказал отец.

- Нет, я очень хочу, но я хочу смотреть настоящий цирк. Когда начнется настоящий - чтобы и клоуны были, и летающие люди, и слоны? Когда начнется представление?

- Теперь уже скоро, но у нас есть время. И мы могли бы увидеть еще много интересного. Не знаю, может, ты еще мал, чтобы ходить в цирк? Наверное, цирк - для более взрослых мальчиков.

- Нет, я уже большой. Некоторые ребята из нашего класса ходили уже в прошлом году.

- Ладно, тогда кончай канючить. Пойдем, я покажу тебе бородатую женщину - она тебе обязательно понравится, - сказал отец и, взяв Билли за руку, потащил его через толпу.

- Самый высокий человек в мире, - кричал зазывала, когда они проходили мимо, - восемь футов два дюйма! А теперь, леди и джентльмены, подойдите поближе и купите у него кольцо - всего 25 центов. Вы можете просунуть в него сразу три своих пальца - он же настоящий великан!

Они пошли дальше, мимо пожирателей огня и жонглеров. Билли тащился сзади, отец шел впереди и тянул его за руку.

- Ну же, Билли, поднимай ноги, не заставляй волочь тебя.

Наконец они пришли к будке, в которой сидела полная женщина с длинными черными волосами и густой бородой. Вокруг стояла большая толпа, и подойти ближе Билли с отцом не удалось.

- Пап, она мужчина или женщина? - спросил Билли.

- Женщина, просто у нее борода.

- А почему она не бреет ее, как ты?

- Тогда бы она стала почти такой же, как другие женщины, и не смогла бы выступать в пирке. Я думаю, такой способ зарабатывать деньги ее устраивает.

- По-моему, она, больше похожа на мужчину. Она была бы совсем как мужчина, если бы постригла волосы, как ты, - правда, пап?

Люди стали оглядываться на них.

- Тише, Билли, поменьше вопросов - на нас уже обращают внимание. Даже если бы она обрезала волосы, все равно она осталась бы женщиной, - понизив голос, сказал отец.

- А почему?

Вокруг стали смеяться.

- А ну-ка ответь на этот вопрос, - предложил кто-то отцу Билли, вогнав того в краску. Отец схватил Билли за руку.

- Пойдем, - сказал он. - Сейчас мы увидим укротителя львов.

И он вывел его из толпы.

- Укротитель тебе понравится. Помню, я видел его, когда был мальчиком. Цирк бывал для меня целым событием. Надо сказать, мне он в твои годы нравился гораздо больше. Но, может, тебе больше понравятся акробаты и изящная танцующая лошадка. Представление скоро уже начнется, но мы, возможно, успеем посмотреть укротителя львов.

Они подошли к огромной клетке. Лев выглядел усталым; рядом с ним стоял невысокий худой человек в костюме для верховой езды и пощелкивал плеткой, которую держал в руке.

- А теперь, леди и джентльмены, чтобы показать вам, как велика моя власть над этим зверем, я открою его страшные челюсти и вложу в них свою голову. Я рискую жизнью, леди и джентльмены, и вынужден просить вас соблюдать полную тишину, потому что малейший звук может возбудить льва, а это, - он принужденно засмеялся, - может вызвать нежелательные последствия для моей шеи. Как вы сейчас увидите, этот дикий зверь является обладателем острых зубов. Все, кто не верит мне на слово, могут сами войти в клетку и убедиться в этом лично.

И он заставил себя засмеяться еще раз. Аудитория мгновенно затихла. Все затаив дыхание следили за человеком в клетке.

- Пап, он...

- Замолчи, - прошипел отец. - Ты что, не слышал, что он сказал?

И отец сильно стиснул руку Билли.

Человек подошел к льву и хлестнул его плеткой по спине. Лев послушно вспрыгнул на помост в середине клетки. Снова послышался свист плетки - и лев громко зарычал. Укротитель медленно взял льва за морду и начал раздвигать ему челюсти. Все его мускулы напряглись, он бормотал какие-то слова. Сначала лев сопротивлялся и глухо рычал, потом он начал медленно уступать, обнажая неровные острые белые зубы и темную красноту пасти, которой, казалось, не было конца. Когда челюсти льва совсем раскрылись, укротитель вложил свою голову в эту жуткую черную полость. Зрители замерли.

- Папочка, я хочу домой, - начал Билли плачущим голосом.

- Сейчас же прекрати! Ты что, хочешь, чтобы лев откусил ему голову? - сердито прошептал отец и больно сжал руку Билли.

Билли заревел.

- Домой хочу, уйдем отсюда, - просил он, глотая слезы.

- Шшш, тише! - шептали люди, стоявшие рядом с ними.

Человек медленно вынул голову из пасти льва, и все облегченно вздохнули. Он посмотрел на зрителей. По лицу его струился пот, глаза нервно моргали, как будто он все еще оставался во власти грозных клыков. Но вскоре сознание безопасности разлилось по его лицу, и он улыбнулся широкой и гордой улыбкой. Громко щелкнула плетка, и лев, соскочив с помоста, уполз в дальний угол на прежнее место. Толпа дружно захлопала. Билли продолжал плакать.

- Ну что ты, Билли. Все уже кончилось. Ты же не хочешь, чтобы тебя считали плаксой? - теряя терпение, увещевал его отец.

- Ну и пусть считают, - настаивал Билли. - Я домой хочу.

И он потянул отца за рукав пальто.

- Да заткни ты ему наконец глотку, - сказал кто-то из стоявших рядом. - Обязательно какой-нибудь сопляк испортит настроение!

Билли заплакал еще громче, теперь уже вздрагивая всем телом при каждом всхлипе. Люди в толпе оборачивались, разглядывая его, переругиваясь между собой.

- Прекрати же наконец, и мы пойдем в зал, на наши места, уже начинают, - оказал отец и, взяв Билли за руку, повел его сквозь толпу.

Пока они шли к выходу в зал, Билли продолжал плакать.

- Мы не войдем, пока ты не перестанешь плакать. Можно подумать, что тебе два года и ходить в цирк тебе еще рано.

- Домой хочу, - плакал Билли. - Я больше ничего не хочу здесь смотреть.

- Как! Разве ты не хочешь посмотреть на акробатов, клоунов и слонов?

- Нет, я домой хочу. Мне не нравится в цирке!

- Пустяки! Давай высморкаем нос и вытрем слезы, тебе сразу станет легче. Ведь сейчас мы увидим самое интересное.

Отец вынул платок и поднес его к лицу Билли.

- Вот, а теперь сморкайся хорошенько. Так, теперь вытрем слезы и будем вести себя, как взрослые. Ты же не хочешь вернуться домой, чтобы мама подумала, что ты просто маленький плакса?

- Пожалуйста, пойдем домой, если можно! - Он смотрел на отца умоляюще, по щекам его текли слезы, глаза были красными, губы дрожали.

- Хорошо. Мы пойдем домой, только перестань плакать. Ты и так сделал из нас посмешище. Больше я с тобой в цирк никогда не пойду. Лучше бы я остался дома и спокойно дочитал газету.

- Надеюсь, вы хорошо провели время? - спросила Элен, когда Фред вошел в гостиную. - А где Билли?

- У себя в комнате. Всю дорогу домой он плакал. Честно говоря, я просто не знал, что делать, - сказал отец, опускаясь в кресло. - К черту! Ну и денек! С меня хватит.

- Господи, да что случилось? Почему он плакал?

- Не знаю, наверно, он еще мал и просто испугался.

- Надеюсь, Фред, ты не потащил его смотреть этих близнецов с двумя головами, такое зрелище напугает любого ребенка.

- За кого ты меня принимаешь! Слава богу, у меня есть голова на плечах. Не знаю, какая муха его укусила. Пока мы смотрели дополнительную программу, он без конца задавал всякие дурацкие вопросы, капризничал, не желая ничего смотреть, а когда увидел, как укротитель кладет голову в пасть льва - разревелся, как младенец. Ну как тут было не растеряться!

- Зачем же ты повел его смотреть такие вещи - это зрелище совсем не для маленьких. Не удивительно, что он плачет.

- Уж не знаю тогда, что ему было плакать. По-моему, ему там вообще не нравилось. А уж после укротителя он стал проситься домой и больше ничего смотреть не хотел, даже представление. Попусту загубленное время!

- Наверное, он еще просто мал для цирка. И вообще он и сам не без странностей. Надеюсь, ты понял, что значит провести с ним целый день. Может, теперь ты станешь уделять ему чуточку больше внимания.

- Зачем ты так говоришь - я достаточно к нему привязан. Куда, к чертям, девалась моя газета?